среда, 31 августа 2011 г.

Кафедра Ваннаха: Игра в мультикульти



... мультикультурализм политический… Мнение, что, дескать, все культуры хороши и равноценны. Находящее своё воплощение в политкорректных барышнях, борющихся за то, чтобы в школах и колледжах проходили творчество не только Белых Мёртвых Мужчин, всяких там Шекспиров да Лермонтовых (у потомка арапа Пушкина кой-какие шансы были б, а о лучшем стилисте из елизаветинцев, пирате и поэте Уолтере Рэйли барышни знать не обязаны), но и Живых Африканских Детей с Берега Слоновой Кости, желательно неграмотных. (Хотя что его изучать – зайди в скверно содержимую публичную латрину или просто за угол, и всё явится глазу…)

Давайте же посмотрим, что лежит в основе политического мультикультурализма, что является его теоретической основой.
...
Тем, кто политкорректно доводит до абсурда мысли Леви-Стросса, стоит напомнить, что для оценки культур и цивилизаций есть универсальный критерий. Степень власти над материальным миром, который обрела данная цивилизация. И тут лидирует одна-единственная. Европейская. И альтернативы ей нет. И это прекрасно понимают представители всех прочих культур. Куда на планете направлены векторы миграций? Правильно, в Европу и в англоязычную Новую Европу. И не наоборот!

Вот адепты мультикультурализма из Средней Европы настаивают на праве объёмистой тёмной дамы жить в их стране за счёт налогоплательщика. У неё детей в ходе племенных разборок сварили в пальмовом масле, и она талантливая поэтесса на своём языке. Стоп! Спрашиваем: а почему бы не отнестись к варке в пальмовом масле как к досточтимому местному обычаю? Ответа нет – истерика, обвинения в цинизме. Предложение поработать уборщицей вместо сочинения непонятных стихов… Низззя! Табу! То есть весь ларчик мультикультурализма открывается просто: это элементарное стремление пользоваться благами технологической цивилизации без принятия на себя обязанностей по её поддержанию и развитию. И – всё! И – ничего больше! Простое стремление к халяве.

мультикультурализм - это элементарное стремление пользоваться благами технологической цивилизации без принятия на себя обязанностей по её поддержанию и развитию. 

Дмитрий Вибе: Сатурн почти не виден

чего стоит немного подумать и понять, что звёздное небо днём не видно, хоть ты что с ним делай, ибо свет звёзд не может соперничать с небесной синевой? Это избавило бы от долгой, тяжёлой и бесполезной дороги. Когда это пытаешься объяснить, тебя не понимают. "Что-то он темнит, этот астроном. Ведь у него есть телескоп! Зачем нужен телескоп, если для наблюдений за звёздами всё равно приходится ждать ночи?" И астронома начинают уговаривать: "А может быть, всё-таки попробуем? Мы с детьми, мы не можем ночью. Дайте нам взглянуть в телескоп, вдруг мы что-нибудь увидим?" Получив совершенно честный ответ: "вы не увидите ничего", посетители уходят с ощущением, что их обманули. Да чего там, он просто денег хотел. Дали бы ему денег, тогда бы и звёзды появились...
Впрочем, не меньше бывают обижены и разочарованы и иные ночные гости. Примерно два раза в год мы проводим дни открытых дверей с ночными сеансами. Каждый раз в объявлении обязательно указывается, что увидеть звёзды в телескоп можно будет только при ясном небе! Но даже в самый сильный дождь и снег люди всё равно приезжают в надежде на то, что учёный сотворит чудо. "Сейчас же ночь, почему вы нам не показываете звёзды? Ну и что, что облака? Разве облака мешают наблюдать?» Опять астроном темнит. Ведь у него есть телескоп! Зачем он нужен, если для наблюдений за звёздами все равно приходится ждать ясного неба? Наверняка они сами смотрят, а нам не показывают из вредности. Зачем было звать? Я пытаюсь что-то объяснить, но невозможность увидеть звёзды через облака мне кажется настолько очевидной, что я не нахожу достаточно убедительных слов. И снова гости уезжают разочарованными. Но это же очень просто: телескоп, как и глаз, собирает свет звёзд, просто он собирает его гораздо больше и потому позволяет видеть существенно более тусклые светила. Если свет звёзд отрезан от нас облаками, телескоп, как и глаз, совершенно бессилен...
Наконец, наступает ясная ночь (нечастый дар природы на большей части территории России). Но некоторые гости всё равно остаются недовольными! "Почему Сатурн такой мелкий? Вот мы в интернете видели фотографии..." Конечно, те фотографии были получены при помощи космического телескопа им. Хаббла, а то и вовсе из окрестностей Сатурна, с борта межпланетного зонда "Кассини". Но почти в любой компании находятся люди, свято верящие, что в любительский телескоп стоимостью в десять тысяч рублей под смутным подмосковным небом они увидят то же самое, что и на снимках с "Хаббла", который обошёлся уже миллиардов в десять долларов.
Конечно, опять не обходится без сомнений. Почему вы нам даёте смотреть только в маленький телескоп? Вон в том доме у вас большой телескоп стоит. Можно, мы в него посмотрим? Наверняка Сатурн будет лучше видно. Тут приходится объяснять, что астрономы в телескопы не смотрят уже больше ста лет; все наблюдения идут только фотографически. Поэтому нам пришлось специально купить любительский телескоп, чтобы на обсерватории было во что посмотреть глазом. В "настоящих" же телескопах возможность визуальных наблюдений не предусмотрена конструктивно. Мы не запрещаем в них смотреть - это невозможно в принципе!

Альберт-Ласло Барабаши, «Управляемость сложных сетей»

Допустим, имеется социальная сеть. В текущем состоянии 80% участников этой соцсети – любители Пугачевой и только 20% – любители Земфиры. Наша цель – перевести соцсеть в другое состояние, когда 80% участников станут поклонниками Земфиры и только 20% – останутся любителями Пугачевой. Нам интересно, как побыстрее перевести соцсеть в нужное нам новое состояние за минимальное количество воздействий, приложенных к минимальному количеству участников.
...
Вывод второй. Казалось бы, он противоречит и здравому смыслу, и интуиции. Но тем он ценнее. Вывод гласит: чем больше связей имеет узел (человек), тем ниже вероятность, что это драйвер. То есть получается, что драйверы – это вовсе не кумиры миллионов, типа Аллы Пугачевой. И это даже не самые популярные блоггеры, типа Алексея Навального или Антона Носика. Драйверы – это люди, имеющие далеко не самый широкий круг коммуникаций. Так что же отличает таких людей от всех остальных?

Исследование Барабаши дает ответ и на этот вопрос. Отличие драйверов в том, что они не просто собирают информацию от разных людей. И не просто являются источником информации для многих других людей. Фишка в том, что они делают и то, и другое, выступая в роли коммуникаторов между группами людей и как бы являясь информационными мостами, соединяющими изолированные островки микросообществ, из которых обычно состоит любая соцсеть. Поэтому настоящие драйверы – это не чемпионы Facebook по количеству друзей. И не чемпионы Twitter по количеству фолловеров. Это бойцы невидимого фронта, коммуникторы, получающие информацию от одних групп людей и передающие ее другим группам.
...
Малколм Гладуэлл в своей довольно пророческой книге «Переломный момент» описывал их: «Люди, которые связывают нас с миром, которые выстраивают мостик между Омахой и Шароном, которые вводят нас в свой круг общения (люди, от которых мы зависим гораздо сильнее, чем представляем себе), – это Объединители, или люди с особым даром объединять мир».

Идеальных объединителей все-таки слишком мало, гораздо меньше, чем 10% от участников соцсети или даже 0,01%. Нужны еще драйверы. Пусть они гораздо слабее влияют на аудиторию, так как у них меньше связей, но зато у них эти связи равномерны – они активно принимают информацию и активно ее распространяют. Таким образом, если уметь находить таких драйверов-объединителей, то с их помощью можно управлять соцсетями, как вам заблагорассудится. Миллионы людей пойдут за драйверами, как крысы за крысоловом с дудочкой. И никто, заметьте, даже не почувствует подвоха. 

воскресенье, 21 августа 2011 г.

О понимании компьютерами текста

Одна девушка-переводчица, задумчиво глядя в потолок, спросила меня: «А смогут когда-нибудь компьютеры понимать текст так же, как человек?» Тогда я не смог ответить на этот вопрос, но сейчас, обладая некоторыми знаниями в области семиотики текста, я уверен, что так же как человек компьютеры не смогут понимать текст никогда.
(Под компьютером я подразумеваю не абстрактный искусственный интеллект, а именно вычислительное устройство, выполняющее некий вычислительный процесс. Это важно.)
...
Почему же нельзя просто представить все знания интерпретатора-человека в виде семантической сети или множества предикат? Теоретически можно, но объем этой базы знаний будет колоссальным. Каждое слово в каждой фразе порождает определение, которое тоже является фразой из слов, каждое из которых так же порождает определение. И так, пока определения не замкнутся сами на себя. И это, не учитывая сочетаний существительное-глагол, глагол-наречие, идеом и т.д, каждое из которых может иметь свое уникальное определение. Таким образом, объем базы знаний растет экспоненциально относительно словарного запаса интерпретатора. При таких объемах, даже перевод компьютеров на элементную базу масштаба элементарных частиц (если это вообще возможно) не даст достаточных объемов памяти и производительности. В это, собственно, и упирается анализ текстов на сегодняшний день.

 Определенно, человеческий мозг не использует для представления знаний ни один из известных способов. Более того, существует не мало оснований полагать, что мозг работает принципиально не алгоритмически, и значит не может быть смоделирован вычислительным процессом. Выдающийся английский математик Роджер Пенроуз считает даже, что в работе мозга не обходится без квантовых эффектов. В любом случае, как работает мозг, до конца ни кто не знает, и в этой области еще возможно множество открытий. Что же касается компьютеров в современном смысле этого слова, то можно с уверенностью утверждать, что понимать текст они не будут никогда.
S: Самое забавное что большинство комментирующих не поняли аргументации, и вообще о чем речь :)

среда, 17 августа 2011 г.

ИТ-рынок и индекс промышленного производства вместе растут и вместе падают. Но со сдвигом по времени

Несмотря на все разговоры о “драйверности”, “определяющей роли” и т. д., в целом ИТ-рынок является “обслуживающим” рынком и темпы его роста в общем-то определяются темпами экономического роста соответствующего региона.

Кроме того, состояние ИТ-рынка хорошо коррелируется с Индексом потребительской уверенности (см. www.pcweek.ru/business/blog/business/1401.php).

воскресенье, 14 августа 2011 г.

Почему убивают в норвежском социальном раю

«У нас одинаковый с США доход на душу населения – тридцать с лишним тысяч долларов, но у американцев в пять раз больше бедных», – с гордостью рассказывал мне главный экономист Норвежской конфедерации профсоюзов, одного из столпов местного социализма.
...
Вместо математики и инженерных специальностей студенты идут на то, что в Норвегии называют «специальностями самореализации»: науку о правильном питании, социальную и гендерную психологию, антропологию. На физике в университете Осло училось всего четверо студентов, большинство пошло на психологию и театр. «Произошла деиндустриализация норвежского общества, оно больше не основано на труде, – горевал местный социолог.

Сервис медленный и ленивый, учатся долго, работать начинают поздно. Серьезных газет нет – только таблоиды или, как там еще говорят, «квалоиды» (прости, Господи), качественные таблоиды. Карьерный рост – не среди главных жизненных приоритетов, милее мне домашний круг. Работаешь ты хорошо или плохо – все будет не хуже, чем у людей. Упираешься в массу сограждан, как в облако веселящего инертного газа. Через это облако в штанах и юбках очень трудно пробиться – не потому, что оно оказывает сопротивление, а потому, что оно норовит вобрать в себя. «Появилась лень как часть ментальности, – говорил мне профессор-антрополог из Осло Томас Эриксен. – Все знают: неважно, как ты работаешь, что ты умеешь, – всегда будет еда и жилье. Мы больше не соревнующееся общество». Интересно, чего он сам не физик.
...
Неконкурентное норвежское общество, вероятно, – высшее социальное достижение человечества. Но вот ученые-античники ломали головы, отчего так лихо рванула вперед любезная мне древнегреческая цивилизация, и ничего другого не придумали, кроме как то, что в основе ее была конкуренция свободных и относительно равноправных субъектов – граждан внутри полиса, полисов между собой и т.д. Отсюда эллинская любовь ко всяким атлетическим играм на победителя и вообще всевозможным соревнованиям. Даже пьесы ставились в виде ежегодных театральных соревнований – как если бы у нас каждый спектакль участвовал в «Золотой Маске».

 Достоевский полагал, что в социальном раю человек, пожалуй, взбесится со скуки. «Осыпьте его всеми земными благами, утопите в счастье совсем с головой..., дайте ему такое экономическое довольство, чтоб ему совсем уж ничего больше не оставалось делать, кроме как спать, кушать пряники и хлопотать о непрекращении всемирной истории, – так он вам и тут, человек-то, и тут, из одной неблагодарности мерзость сделает». Ну, собственно, вот и сделал.

четверг, 11 августа 2011 г.

90 лет НЭПу, редкому успеху большевиков

Новая экономическая политика началась 11 августа 1921 года, когда Совнарком выпустил указ, разрешающий частное предпринимательство и возрождающий рыночные отношения. НЭП был мерой вынужденной и во многом импровизацией. Однако за семь лет своего существования он стал самым удачным экономическим проектом в СССР.

Перед НЭПом:
Промышленное производство упало на 80 процентов, сельскохозяйственное на 40. Как потом объясняла советская пропаганда, большевики «унаследовали» не страну, а одну сплошную руину.

Но Гражданская война в основном завершилась в 1919 году, а коммунизм все не спешил демонстрировать свои всемирно-исторические преимущества. Наоборот, экономика катилась в тартарары, жрать было нечего, товаров не производилось, крестьяне бунтовали против конфискации зерна, а в начале 1921 года восстали моряки в Кронштадте.
...
Теоретиком НЭПа стал экономист Николай Кондратьев. У Кондратьева мировая репутация: он придумал теорию долгосрочных экономических циклов, которые даже по-английски носят название Kondratieff Waves и которые предсказывают глубокую всемирную депрессию каждые 50-60 лет. Конец одного из таких «циклов Кондратьева» мы, возможно, наблюдаем сегодня. В начале 1920-х гг., уроженец Костромской губернии и бывший эсэр Кондратьев разработал систему налогообложения крестьянства, которая стимулировала бы рост сельскохозяйственного производства, а также модель объединения мелких производителей в кооперативы. Это и стало базой НЭПа.

Большевики пошли на определенные идеологические уступки, вернув к жизни различное капиталистическое зло, которое должно было само собой сгинуть после революции. Например, деньги. Денежная реформа стала частью НЭПа, и советское государство укрепило доверие к рублю и сделало его конвертируемым.
...
НЭП в чем-то был более эффективен, чем экономика царской России. Например, не было больше крупных пустующих поместий, а землей владели крестьяне. Начали возникать кооперативы ремесленников и мелких производителей, которые имели доступ к кредитам. Крупные государственные инвестиции в развитие экономики — и электрификация страны по плану ГОЭРЛО — стимулировали развитие и частного бизнеса.
...
Уже за первые пять лет существования НЭПа российская экономика по многим показателям полностью восстановилась. К моменту сворачивания НЭПа в 1928 году национальный доход России был где-то на треть выше, чем до начала Первой мировой войны. В период НЭПа экономика росла в среднем по 18 процентов в год.
...
Противники НЭПа в результате вышли победителями, и нэпманы вскоре поехали на лесоповал. За ними последовали миллионы кулаков и середняков, эксплуататоров деревенской бедноты.
Пал жертвой партийных сражений и идеолог НЭПа Кондратьев. В 1930 году он был арестован, судим по какому-то из дутых сталинских «дел» и 17 сентября 1938 года расстрелян. Впоследствии реабилитирован.

После НЭПа ничего подобного в советское время придумано не было. До самого конца советской власти экономический прогресс коммунизма так и сравнивался с показателями 1913 года, вновь достигнутыми к финалу НЭПа: насколько увеличилось потребление молока и масла или как сильно возрос пошив штанов. 

среда, 10 августа 2011 г.

Джулианна Мур

Самый простой путь к счастью — это глупость. И самое страшное, что он многих привлекает.

Мне очень жалко тех людей, которые верят, что у политиков есть мораль, что правящие партии руководствуются одними лишь благими целями и что государство — их надежный защитник. Мне жалко их, потому что, когда они вдруг лишаются своей уверенности, их жизнь превращается в ад.










Программирование ближе к лингвистике

Встретил свежий пример, а встречается такое довольно часто что программисты не дружат даже с арифметикой:

Ccoder:
Проблема:
Хочу изобразить очень большую базу данных в JTable размер строк которой > MAX_INTEGER

А что Вы думаете?

думали разное, но в голову не приходило просто посчитать :)

Skipy:
 Я думаю, что для начала надо посчитать объем памяти, которая понадобится, чтобы просто удержать данные в модели. MAX_INTEGER - это 2Гб. Пусть строка таблицы состоит из одного элемента - строки длиной 5 символов. Тогда мы имеем на строку таблицы по минимуму 10 байт на данные (массив символов) + 8 байт на объект (если я правильно помню) + 12 байт на организацию строки (длина, смещение, ссылка на массив символов) + 4 байта на ссылку на строку в модели. Итого - 34 байта. Это абсолютный минимум. Умножим на 2Гб строк - и получим 68Гб - ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ ГИГАБАЙТ!!! - памяти.

Ccoder, Вы все еще хотите показывать всю таблицу, или же перейдете к обдумыванию постраничного просмотра?

...


Потерять сознание

Нейропсихолог Дэвид Вайсман объясняет, как буддизм предвосхитил самые актуальные достижения науки о человеческом мозге.

Неврология утверждает: то, что мы принимаем за целостный разум, — иллюзия, разум наш целостным не является, и едва ли можно говорить о том, что он вообще «существует». Наше ощущение цельности и контроля — лишь фантазия на тему причинно-следственных связей, она легко раскладывается на части (Как показывают научные изыскания, то, что мы называем разумом или «я», — на самом деле нечто настолько переменчивое и неустойчивое, что наш донаучный язык в принципе не способен его осмыслить).

Буддисты говорят примерно то же самое. Они верят в непостоянство и иллюзорность «я», состоящего из постоянно смещающихся частей. Они даже придумали язык, отражающий зазор между верой и восприятием мира. «Я» они обозначают словом «анатта», что переводится как «не-я». Можно ссылаться к собственному «я» сколько угодно, но само слово ловко напоминает о том, что этого «я» как такового не существует.

Если представить себе буддиста, созерцающего собственную душу, тут же поражаешься несоответствию религиозного учения и восприятия мира. Когда он медитирует в храме, то «я» — иллюзия. Когда же он отправляется, скажем, за покупками, то воспринимает себя так же, как все мы: цельным человеком, у которого реальность под контролем и сам он не меняется каждое мгновение. Это становится подозрительным. С чем-то похожим неврологам приходится иметь дело ежедневно

...

«Анатта» — не целостное и неизменное «я». Скорее оно напоминает концерт, нескончаемую смену эмоций, ощущений и мыслей. Наши умы фрагментарны и неустойчивы. Если перемены происходят в оркестре, логичным образом меняется и музыка. Буддизм и неврология согласны в том, что наши ощущения не соответствуют тому, как обстоит дело в действительности. Не существует неизменной, постоянной души, спрятанной в глубине нас. В общем, в главном неврология и буддизм сходятся. Как же так получилось, что буддизм так многое правильно понял? Я выступаю тут как сторонний наблюдатель, но мне кажется, буддизм как раз начал с эмпиризма. Основатели буддизма, возможно, не были знакомы с наукой, но эмпирические данные определенно использовали. Они наблюдали за миром природы, за его постоянным движением, сменой ролей, непостоянством: как садится солнце, как ветер гуляет в поле, как одно насекомое ест другое. Это непостоянство, которое буддисты называют «аничча» (Аничча (от палийского anicca, «бренный»), или анитья (санскр.) — наряду с дуккхой (страданием) и анаттой (анатманом, не-я) — один из трех признаков существования, центрального понятия буддистской мысли. Единственная реальность, не подвергающаяся процессу изменений, — нирвана, достижение которой является истинным завершением аниччи.), является одной из основополагающих доктрин буддизма.

С точки зрения природы этот принцип выглядит уместным и закономерным. Буддисты не применяют его к математическим истинам или моральным устоям, но иногда, что довольно умно, распространяют его на собственные догмы. У буддизма было целое тысячелетие, чтобы разобраться с кажущимися противоречиями, и только тот, кто не знаком с учением, считает его философию странной.

...
Как же так вышло, что доминирующие западные религиозные традиции, постулирующие неизменность и независимость души, так ошиблись? На изменчивость обращал внимание не только буддизм. То же направление мышления встречается и в западной мысли. Еще досократик Гераклит говорил: «Все течет и движется, и ничего не пребывает». Тем не менее в западной традиции это наблюдение развития не получило. Его не позаимствовала ни одна монотеистическая религия, оно не было воспринято как некая основополагающая истина. В итоге, наоборот, победили простые платоновские эйдосы (от палийского anicca, «бренный»).

Мысль едва ли можно назвать монолитной или простой, и все-таки монотеистические религии элементарно промахнулись, когда решили не распространять понятия естественной среды на духовную сферу. И вот выдающиеся богословы и философы снова и снова называли человеческую душу исключительной и неземной по своему происхождению, ошибочно превознося наш вид над остальными. Плоды такого подхода мы пожинаем сегодня.

Противоречия, возникающие у науки с иудейско-христианскими верованиями, практически всегда связаны с ситуациями, когда наука низводит человека с мнимого пьедестала, с центрального места внутри мироздания. Наука продемонстрировала нам, что мы существуем на периферии нашей галактики, которая в свою очередь занимает далеко не самое важное место во Вселенной. Предками нашего биологического вида были обычные приматы, многие из которых, по всей вероятности, обладали мозгом, способным испытывать самые тонкие «человеческие» чувства и совершать самые благородные поступки. Наш собственный мозг производит нечто, что мы называем разумом, который не является душой. Чем дальше, тем больше человеческая исключительность кажется пустой самолюбивой фантазией. Буддизм в своем скромном отказе от подобного тщеславия обнаруживает меньше ложных убеждений и оказывается менее повинен в таком первородном грехе, как гордыня.

среда, 3 августа 2011 г.

Славой Жижек: "Альтернатива капитализму невозможна, но необходима"

Славой Жижек: "Альтернатива капитализму невозможна, но необходима"
11:31 02.04.2007

-Главный вопрос, который хотелось бы вам задать: существует ли сейчас какая-то реальная левая альтернатива капиталистической системе?

– Мой ответ будет парадоксальным: альтернатива невозможна, но необходима. Ясно, что в данный момент у нас нет альтернативы. Я думаю, что наследие, оставшееся от старых левых, еще не осмыслено полностью. К примеру, что такое современные левые в западных академических кругах? Это в первую очередь так называемые левые третьего пути, их идеал – это социал-демократия. Их позиция такова: мы живем при глобальном капитализме, ничего изменить в нем не можем, мы принимаем эти правила игры, и, все что нам нужно, – это, переиначивая известное выражение, капитализм с человеческим лицом, капитализм демократический, с государством всеобщего благосостояния и т. п. Это путь смирения, избранный Энтони Гидденсом и ему подобными.

Затем идут те, кого я называю поэтико-анархическими левыми, это в первую очередь Антонио Негри со своими последователями. Они выдвигают ту идею, что что-то может родиться из различных форм сопротивления, из антиглобализма и т. п. Они считают, что альтернатива уже здесь и нужно ее только увидеть. Это своего рода новый оптимизм, но я не вижу, как он может работать. Я думаю, что это утопическая позиция чистого поэтического протеста, без какой бы то ни было позитивной программы. И наконец, есть зловещий пессимизм в духе Джорджио Агамбена, близкий по логике Т. Адорно и М. Хоркхаймеру. Грубо говоря, он считает, что мы приближаемся к тому моменту, когда концлагерь станет уже не исключением, а самой моделью наших обществ, мы все будем сведены к этим homini sacer, "голой жизни", объектам манипуляции и т.д. и т.п. И если вы его спросите о том, какова альтернатива, он ответит, что никакой, он ожидает какого-то беньяминовского божественного насилия, Великого Изменения, но гарантий этому нет никаких.


У меня нет четвертой позиции, которая была бы решением, но я все еще остаюсь марксистом. Я просто не принял поражения, даже если сейчас мы не можем представить себе никакой альтернативы. Все равно интересно, как ситуация развивается в настоящее время. Например, Фредерик Джеймисон привел прекрасный пример: еще 30–40 лет назад мы все еще могли фантазировать об ином общественном устройстве, были дебаты, что одержит верх, капитализм или коммунизм, мы мечтали об уничтожении государств, но мы каким-то образом принимали такое течение жизни. Теперь же, и это главное затруднение для современных обществ, мы можем легко представить себе конец жизни на Земле. Это мы систематически и делаем в художественных фильмах, например, в форме кометы, астероида и т.п. Намного легче представить себе какую-нибудь глобальную катастрофу, чем хотя бы небольшое изменение в рамках глобального капитализма.

Однако причина, по которой я остаюсь марксистом, в том, что нынешняя система не сможет существовать неопределенно долгое время, она породила уже достаточно антагонизмов – экология, богатство-бедность и т.п., – даже если рассуждать в ее собственных экономических терминах. Например, вся эта неразбериха с интеллектуальным копирайтом. Сегодня материальная собственность имеет все меньше значения, главная собственность – интеллектуальная. Но при этом очень трудно применить к интеллектуальной собственности логику частной собственности, изначально применявшуюся к материальным предметам. Выражаясь старым марксистским языком, можно сказать: производственные силы перешли на новый уровень, более не соответствующий логике частной собственности. Возникло противоречие, и это противоречие взорвется. Даже если мы не можем представить альтернативы сейчас, то в чем мы можем быть абсолютно уверены, так это в том, что нынешняя система не сможет существовать бесконечно долго.

Я не разделяю либерально-демократической мечты, что постепенно положение улучшится, я не верю в эти национальные истории успеха, вроде историй Кореи, Китая или Индии, которые якобы свидетельствуют о том, что положение постепенно улучшается. И я думаю, что дело не в том, можем ли мы сейчас представить альтернативу или нет, сама реальность заставит нас сделать это, когда мы окажемся в ситуации выбора между катастрофой или изобретением чего-то нового. Но если вы спросите меня, каково это решение, то я не отвечу.


...
... в чем трагедия культурной революции в Китае? Поначалу все прекрасно: долой традицию, долой все! Да здравствует насилие! Но эта революция разрушилась внутри себя самой, она не смогла стабилизировать себя в рамках нового порядка. В этом смысле я весьма консервативный марксист, я не разделяю эту присущую многим левым зачарованность: "О, как прекрасно! Карнавал! Взрыв!" Меня же всегда интересует: а что будет на следующий день? Это не то консервативное видение, что нам нужна революция, чтобы сделать глоток свежего воздуха, а затем вернуться к старому. Нет-нет! Это то, с чем столкнулся Ленин после Октябрьской революции. Для меня наиболее интересным временем являются как раз 1921–1922 годы, когда жизнь постепенно начала приходить в норму и возникла проблема, как реорганизовать ее. Потому что людям всегда нужны повседневные ритуалы, они рождаются, женятся, умирают. Для меня подлинная задача любой революции заключается в этом новом изобретении повседневной жизни, а не в романтических порывах, типа сегодня мы все ходим голые, завтра пьем и не работаем и т.д. Но даже Октябрьская революция здесь ничего не смогла сделать. Одним из признаков чего является сталинский откат к традиционной культуре в 30-х годах, реабилитация русской классики и т.п. Это было молчаливое принятие того факта, что жизнь не может быть радикально изменена. Сталина все обвиняли в том, что он построил что-то новое, оригинально социалистическое. Нет! Сталинизм как раз был довольно-таки сдержанной позицией. Это очень интересный феномен. В 1937 году к столетнему юбилею Пушкина его собрание сочинений было издано шестимиллионным тиражом. Это означает, что они поняли, что у них нет иной поддержки, кроме традиционной русской культуры. Для меня это провал, большой провал всех 20-х.

понедельник, 1 августа 2011 г.

Квартирный вопрос только их испортил

Вспомнил одну статью-предсказание:

Рынок недвижимости - это один из главных китов, на которых держится экономика США. Две трети всей собственности населения заключается в их жилье. На жилую недвижимость приходится большая часть кредитования населения и значительная часть расходов. На рынок жилья так или иначе завязана четверть всей экономики - риэлторский сегмент, строительство, ипотечное кредитование, страхование и т.п. Поэтому, значительный спад на рынке недвижимости может вызвать всеобщую рецессию, а его обвал - спровоцировать мощнейший экономический кризис.

Нет никакого сомнения, что как минимум в последние 6 лет происходила спекулятивная накачка огромного пузыря на рынке жилья. На самом деле пузырь этот начал формироваться еще в 70-х годах, а с 2001 он просто вышел на финишную прямую. Пузыри же имеют дурное обыкновение лопаться, причем с самыми плачевными последствиями. Однако, как это ни загадочно, штатные экономисты правительства США с самым честным видом заверяют, что никакого пузыря нет и беспокоиться не о чем. Чтобы убедиться, что пузырь жилой недвижимости все таки существует и понять, сколько во всем этом гипсокартоне реальной цены, а сколько воздуха, мы сопоставим динамику изменения соотношений нескольких ключевых факторов, в т.ч.:
цены среднего дома к среднему годовому доходу домохозяйства;
цены среднего дома к стоимости обслуживания ипотечного кредита и средней величине арендной платы;
стоимости всей недвижимости к ВВП;
стоимости всей недвижимости к объему непогашенных ипотечных кредитов.

Этот анализ позволит нам убедиться также в том, что пузырь уже лопнул и начавшееся падение рынка жилья в самое ближайшее время превратится в катастрофический обвал, который утянет за собой всю экономику США.
...
поскольку население считать долгосрочные выгоды умеет не очень хорошо, то объем ипотечного кредитования начал быстро расти. В результате, цены на на новое жилье снова пошли вверх и нашли точку равновесия чуть ниже 400% среднегодового дохода, в то время как цены на вторичном рынке поднялись до 340%. В таком состоянии рынок просуществовал около 10 лет, что говорит об относительной адекватности такого уровня цен в условиях стабильного экономического роста и сложившегося соотношения между ростом доходов и затрат на обслуживание ипотечных обязательств.

Но, после того, как в 2000-2001 лопнул Интернет пузырь, спекулятивные капиталы хлынули с фондовых бирж на рынок недвижимости. Быстрый рост цен на жилье и низкие ставки ипотечного кредитования, которые услужливо подсунул ФРС, соблазнили широкие слои населения возможностью быстро заработать легкие деньги. Десятки миллионов потребителей начали брать триллионы долларов кредитов на покупку домов и всего за 5 лет надули невиданный пузырь, загнав цены на новое жилье к 520%, а на вторичное - к 475% среднего годового дохода. Т.е., за 5 лет относительная цена жилья выросла в среднем на 37-38%, а абсолютная - более чем на 60%.

Никакого разумного объяснения, кроме спекулятивного, у этого феномена нет и быть не может, как бы ни старались его придумать в ФРС, Минфине и Казначействе. Достаточно посмотреть на график, чтобы понять - не грохнуться эта пирамида теоретически не может.
...
хуже всего то, что снижение стоимости обеспечения (самой недвижимости) до 50% долговых обязательств, да еще при том, что цены на жилье явно завышены, создает очевидную угрозу, что когда на фоне обрушения рынка жилья начнется массовый невозврат кредитов, ипотечные банки начнут нести колоссальные убытки. Ведь даже отобрав миллионы домов у задолжавших заемщиков, они не смогут продать их даже со скидкой в 30%. Чтобы люди стали массово покупать дома в условиях паники, цену придется сбрасывать втрое. Поэтому сегодня банкам ничего не остается, как начать радикально ужесточать требования к новым заемщикам и начинать жестко прессовать неаккуратных плательщиков.
...
Резюмируя, можно сказать, что по всем показателям обвал на рынке жилья фактически начался в 2006 и ускорился весной 2007, хотя это отказываются признавать и официальные лица, и аналитики, и участники рынка. В течение нескольких следующих лет, жилая недвижимость неизбежно должна подешеветь примерно на 35% +/- 5% в реальном выражении. Сколько это будет в долларах сказать сложно, поскольку еще большой вопрос, что будет происходить с самим долларом и доживет ли он вообще до конца депрессии. И этот обвал, в силу ключевой роли рынка жилья для экономики, внесет самый серьезный вклад в развитие общеэкономического кризиса.

01.07.2007

тирания сама по себе не является добром или злом

Сократ: Если следовать логике, то надо признать, что тирания сама по себе не является добром или злом, но просто чаще оказывается злом, нежели добром. Так ли надо понимать тебя, Менандр?

Менандр: Ты совершенно прав, Сократ. Тирания, и теперь я готов с этим согласиться, зависит от того, каков тиран — плох он или хорош. Но так как тираны становятся тиранами не потому, что они хороши или плохи, а по совершенно другим причинам — в силу происхождения, как уже было сказано, или посредством грубой силы, хорошие тираны появляются крайне редко. Я бы сказал, что тирания не столько плоха, сколько опасна. Тирания подобна бойцовому псу, которого неосмотрительные люди заводят у себя в доме. Он может быть добр и любезен с домашними, оставаясь совершенным зверем по отношению к чужим, но он может и загрызть своих. Так же и тирания. Ведь ты же не будешь отрицать, Сократ, что случайно выбранный из толпы человек скорее окажется плохим, нежели хорошим?

Сократ: Ты сейчас высказал очень важную мысль, Менандр. Но прежде чем мы разберем ее, давай выясним сначала, возможно ли сделать тиранию более добром, нежели злом. С учетом того, что тиран скорее всего будет плохим, нежели хорошим.

Менандр: Я не понимаю, как это возможно, Сократ. Ведь тиран всевластен. Как кто-либо сможет изменить тиранию, улучшить ее, если этого не пожелает сам тиран? Тиран — он и есть тирания. Если кто-то захочет улучшить тиранию, он должен будет встать над тираном. И это не может быть другой тиран, потому что тогда мы столкнемся с той же проблемой. Либо же тирания будет уничтожена, и на смену ей придет республика. Но это не есть улучшение тирании, это ее уничтожение.

Сократ: Все, что ты говоришь, Менандр, меня чрезвычайно интересует. Давай подведем примерный итог под сказанным. Тирания не есть абсолютное и непременное зло, ибо она зависит от того, каков тиран. Тирания, как ты правильно сказал, опасна, потому что тиран бывает скорее плохим, нежели хорошим. И улучшить тиранию никак нельзя, потому что следующий тиран может быть еще хуже. Ее можно только уничтожить, и ты считаешь, что для этого всего лучше установить республиканскую форму правления, как это сделано у нас в Афинах. Я правильно понял тебя, Менандр?

Менандр: Да, именно это я и хотел сказать, Сократ.