То, что мы наблюдаем сейчас в России, — победа великой русской культуры. Сейчас на кремлевском троне сидит тот самый маленький человек, духовный сын Акакия Акакиевича или даже сам Акакий Акакиевич. Только он волею судеб — все того же античного Фатума — дополз до верхушки карьерной лестницы. И шинелей у него теперь полный шкаф. И стол необозримый. И бояре перед ним пополам складываются. И красной кнопочкой он играется, как изящным брелоком.
Но сам он по-прежнему маленький и теряется в грохоте истории, как блоха в меховом воротнике. Русская культура всю свою историю лелеяла чмо — и оно выросло, расцвело, того и гляди покроется ядерными грибами.
Да. Поскольку культура — это не Большой театр, не Репин с Кандинским, и даже не Лев Толстой с романом «Спецоперация и мир». Не набор артефактов, как нас учила советская еще школа и как нравится думать всем любителям «великой русской культуры», апеллирующей к шедевра.
...
Культура — это, в первую очередь, система ценностей, положенная в основу мировоззрения конкретного человека и целого сообщества. И если в рамках некой «великой культуры» выросло поколение людей, способных большинством голосов поддержать ракетный обстрел родильного дома, ни Достоевский (что там про «слезинку ребенка»?), ни даже весь репертуар Мариинского театра не может эту культуру оправдать.
...
В том, что происходит сейчас в Украине, русская культура несет ответственность наряду с российским оружием. Потому что именно она поставляет в российские мозги представления о том, что такое хорошо и что такое плохо.
...
Культура — не заповедник, где можно сохранить одежды белыми (хотя многие «хорошие русские» изо всех сил стараются убедить в этом себя и заодно всех остальных). ...
